Компьютерный андеграунд

Электрон не считал Феникса своим близким другом, но он был родственнен по духу. Он не доверял Фениксу, у которого был большой рот, большое эго и тесная дружба с Форсом – всё играло против него. Но Феникс был интеллектуален и хотел учиться. Больше того, у него была навязчивая идея. Феникс вносил поток информации, которая стимулировала Электрона интеллектуально, даже если больше информации текло к Фениксу, чем от него.

Втечение прошлого месяца Феникс и Электрон регулярно общались и во время летних каникул они продолжали всё время говорить по телефону, иногда по 3-4 часа в день. Хак, затем разговор. Сравнение записей. Хак снова. Снова проверка, вопросы. Затем опять хак.

Вообще, хакинг сам по себе всегда был единоличной вещью. И для социального существа вроде Феникса он был одиноким преследованием. В то время, когда множество хакеров упивались изоляцией, другие, вроде Феникса, время от времени нуждались обсуждении с товарищами. Не с любыми – только с теми, кто понимал и разделял его навязчивую идею.

«Caboodle. Caboose,» продолжал Электрон, «Кабриолет. Что это еще такое – кабриолет? Ты знаешь?»

«Да,» ответил Феникс, затем помчался дальше. «ОК. Какао, Кэш, Кэчет(печать)…»

«Скажи-ка. Что это?» Электрон вызвал Феникса.

«Хохот. Качоу…»

«Ты знаешь?» спросил Электрон снова, слегка раздраженный. Как обычно Феникс говорил, что знает о вещах, которых на самом деле не знал.

«Хмм? А, да-а,» слабо ответил Феникс. «Кудахтанье. Какафония…»

Электрон знал это специфичное фениксовское «да-а» – когда он говорит «да», а предполагает «нет, и не хочу с этим связываться, проехали».

Электрон привык не доверять почти всему, что говорил ему Феникс. Если имелись доказательства, Электрон полагал, что это только «горячий воздух», выдумка. Фактически он мало любил Феникса как человека и обнаружил, что временами разговаривать с ним очень трудно. Он предпочитал компанию своего товарища – хакера Поверспайка.

Поверспайк был и яркой и творческой личностью. Электрон водился с ним. Они часто шутили относительно плохих музыкальных вкусов других. Поверспайку нравился хеви-метал и Электрон любил эту музыку. Они разделяли полную непочтительность к властям. Не только к власти тех мест, которые они взламывали, типа исследовательской лаборатории ВМС США или НАСА, но и власть The Realm. Когда она пришла в политику, они оба отклонились влево. Однако, чем вступать в политическую партию, они больше стремились к анархии, противостоящей символам военно-промышленного комплекса.

После их изгнания из The Realm, Электрон был какое-то время изолирован. Трагедия его личной жизни способствовала изоляции. В возрасте 8 лет он видел смерть матери от рака легких. Он не замечал худший период её медленной смерти в течении двух лет, поскольку какое-то время она провела в Немецкой Клинике Рака, надеясь на отсрочку. Однако, она вернулась домой, чтобы умереть, и Электрон наблюдал как она исчезает.

Когда однажды ночью раздался телефонный звонок из больницы, по серьёзному тону взрослых Электрон понял что произошло. Он заплакал. Он слышал как отец отвечал на вопросы по телефону. Да, мальчик принял трудности. Нет, кажется с его сетрой все в порядке. Она была на 2 года моложе Электрона и была слишком маленькой, чтобы понять.

Электрон никогда не был особенно близок к сестре. Для него она была бесчувственной, мелкой личностью – из тех, кто просто скользит по поверхности жизни. Но после смерти матери она стала любимицей отца, возможно потому что она была похожа на его последнюю жену. Это глубже вбило клин между братом и сестрой.