Компьютерный андеграунд

‘Хакинг небезопасен. Сейчас компьютеры заняли центральную роль в наших жизнях. Некоторые люди, обеспечивающие черезвычайные сервисы, полностью зависят от этих компьютеров.’

Хакерам надо дать ясный сигнал, что компьютерные преступления «не будут и не должны допускаться», сказал судья, добавляя то, о чем он долго и мучительно думал перед заявлением. Он допускал, что никто из хакеров не намеревался причинять ущерб, но это не обязательно защищает общественные компьютерные системы и он противоречил бы общественному мнению, если бы не приговорил двух хакеров к тюремному заключению на 6 месяцев.

Судья Харрис сказал хакерам, что он выбрал решение о тюремном заключении, «чтобы оштрафовать вас за причинённые потери, и чтобы удержать других от совершения подобных проступков».

Значит, на их дело выпала роль показательного слушания, а не на дело Ванди. Пад представил как сейчас судебные офицеры поведут его и Гэндальфа к лифту заключенных за залом суда и вниз в тюремную камеру.

Менее чем через 2 недели после слушания Пада и Гэндальфа Электрон вернулся в Викторианский окружной суд, чтобы найти свою собственную судьбу.

3 июня 1993, сидя на скамье подсудимых, он ощущал оцепенение. Электрон думал, что переносил стресс достаточно хорошо, но во время чтения приговора на него неожиданно напала паника. Он оглядел зал, но не увидел ни Феникса, ни Нома.

Когда Судья Энтони Смит подводил итог обвинениям, показалось, что он был специально заинтересован в пункте №13 – в обвинении за Zardoz. После недолгого чтения, судья сказал: «По-моему решение о тюремном заключении соответствует каждому из пунктов №12, 13 и 14″. Они с Фениксом были «сознательно заинтересованы» по этим другим пунктам, включая НАСА, ЛЛНЛ и CSIRO. Электрон оглядел зал суда. Люди повернулись и посмотрели на него. Их глаза говорили: «Ты отправишься в тюрьму».

«Я имею представление, что ввиду серьезности этих нарушений, решение о заключении соответствует каждому из них», заметил Судья Смит, «и я согласен с мнением, что необходимо продемонстрировать, что общество не допустит этот тип нарушения.»

«Сегодня наше общество … все больше и больше … зависит от использования компьютерных технологий. Поведение того вида, какое вы продемонстрировали, угрожает полноценности этих технологий … И в видении суда … вынести то решение, которое бы отражало серьезность этого вида преступления.»

«По каждому пункту 12, 13 и 14 вы приговариваетесь к тюремному заключению на срок в 6 месяцев … по каждому … паралелльно.»

Судья остановился, затем продолжил: «И … в соответствии с законным порядком я объявляю, что вы будете немедленно выпущены после предоставления залога … в размере $500 … От вас не будут требовать отбывания всего срока наложенного заключения, если втечение 6 месяцев вы будете иметь хорошее поведение.» Затем он приговорил Электрона к 300 часам общественной службы и принудительному психиатрическому лечению.

Электрон вздохнул с облегчением.

Подчеркивая смягчающие обстоятельства, которые вели к приостановке срока тюремного заключения, Судья Смит описал, что Электрон как наркоман был увлечен своим компьютером «почти так же, как алкоголик становится зависим от бутылки». Возможно на слушании приговора Борис Кайслер использовал эту аналогию специально для журналистов, но судья очевидно колебался в своих взглядах.

Когда объявили перерыв, Электрон покинул скамью подсудимых и обменялся со своим адвокатом рукопожатием. Теперь, спустя 3 года он был почти свободен от судебных проблем. Оставалась только одна причина, по которой он мог вернуться в суд.