Компьютерный андеграунд

«Твоя бедная больная мать. Как ты можешь поступать так с твоей бедной больной матерью? Мы собираемся забрать её в Мельбурн на допрос, может даже обвиним её, арестуем, посадим в тюрьму. Ты меня расстраиваешь. Мне так жаль, что у твоей матери сын вроде тебя, который собирается принести ей все эти неприятности.»

С этого момента высокий полицейский не упускал ни одну возможность поговорить о его «бедной больной матери». Он не позволит. Они возможно знали о её scleroderma, распространяющемся фатальном заболевании, которое поражало её. Антракс часто думал насколько больно его матери, поскольку болезнь распространялась от конечностей к внутренним органам. Scleroderma затвердевает кожу на пальцах и ногах, но делает её очень чувствительной, особенно к воде. Она обычно поражает женщин из горячего климата, переместившихся в более холоднуу среду.

Зазвонил мобильник Антракса. Это его мать. Должна быть она. Полиция не позволит ему ответить.

Высокий офицер ответил на звонок, затем направился к коренастому и сказал дрязнящим индийским акцентом, «Это какая-то женщина с индийским акцентом». Антракс испытал желание вскочить со стула и схватить телефон. Он испытывал желание сделать кое-что ещё, что несомненно послужило бы поводом отправить его в тюрьму.

Коротышка кивнул высокому, который вручил мобильник Антраксу.

Поначалу он не мог разобрать что говорила его мать. Она была напугана. Антракс попытался её успокоить. Затем она постаралась успокоить его.

«Не волнуйся. Всё будет хорошо,» говорила она снова и снова. Всё что говорил Антракс она повторяла за ним. Пробуя утешить его, фактически она успокаивала себя. Антракс слушал как она пробует упорядочить хаос вокруг неё. Он мог слышать шум на фоне и он представлял как полиция роется в её доме. Неожиданно она сказала, что ей нужно идти и повесила трубку.

Антракс отдал телефон полиции и сел, закрыв голову руками. Что за несчастье. Он не мог поверить, что это произошло с ним. Как могла полиция серьёзно рассматривать намерение взять его мать в Мельбурн на допрос? Правда, что он фрикал с телефона её домашнего офиса, но у неё не было представлений ни о хакинге, ни о фрикинге. Что касается обвинения его матери – это убьёт её. В её душевном и физическом состоянии это её просто разрушит, возможно она никогда не встанет снова.

У него не было много выбора. Один из полицейских запечатал его мобильник в пластиковый пакет и промаркировал его. Физически невозможно было позвонить адвокату, так как полиция не позволит ему воспользоваться мобильником или таксофоном. Они упрашивали его поехать в Мельбурн на допрос.

«В твоих интересах сотрудничать с полицией,» сказал ему один из копов. «Твоим лучшим решением было бы сейчас поехать с нами.»

Антракс обдумывал предложение, размышляя как смехотворно оно звучало от копа. Какая нескрываемая ложь. Если бы ситуация с его матерью не была столь ужасной он бы засмеялся. Он согласился на допрос, но он должен состояться на следующий день.

Копы захотели обыскать его машину. Антраксу это не понравилось, но в машине всё равно не было ничего инкриминирующего. Пока они зимним утром шли снаружи, один из копов посмотрел на ноги Антракса. Он шёл босиком, сняв ботинки в доме в соответствии с мусульманским обычаем. Коп спросил было ли ему не холодно?

Другой коп ответил за Антракса. «Нет. Грибки сохраняют тепло.»

Антракс проглотил гнев. Он привык к расизму, и многому другому, особенно от копов. Но это было слишком.

В городоке, в котором он учился в университете, все думали, что он был аборигеном. В этом сельском городке было только две расы – белые и аборигены. Индийцы, пакистанцы, малайцы, бирманцы – не имеет значения. Все они аборигены и относились к ним соответственно.