Право. Личность. Интернет

Возможность правового регулирования информационных общественных отношений законодательством субъектов Российской Федерации должна определяться в каждом конкретном случае путем анализа правовой природы тех или иных отношений, того или иного информационного ресурса.

В настоящее время на уровне регионов уже принято определенное количество законодательных актов по вопросам информационных отношений*(277). Такие акты регламентируют как общие вопросы информационного права, так и частные аспекты.

Характеризуя нормативные акты субъектов Российской Федерации, А. Ефремов отмечает, что «большинство из них в значительной мере воспроизводит положения Федеральных законов от 20 февраля 1995 г. N 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации», от 29 декабря 1994 г. N 77-ФЗ «Об обязательном экземпляре документов»*(278), от 29 декабря 1994 г. N 78-ФЗ «О библиотечном деле»*(279) применительно к субъектам федерации. При этом в большинстве случаев наблюдается прямое заимствование норм»*(280).

Необходимо также отметить, что в условиях обновления законодательства, в результате активной правотворческой деятельности значительно возросло количество, а вместе с ним и противоречивость нормативных правовых актов как федеральных, так и региональных. Типичными недостатками нормативно-правовых актов являются противоречия между новыми и действующими нормативными документами, между законами и подзаконными актами. Порой имеет место несоответствие нормативных положений одного и того же правового акта, искажение содержащихся в них основополагающих, исходных идей.

Как отмечает Н.Н. Литягин, «логическая противоречивость, пробельность и дублирование, отсутствие механизмов реализации правовых норм стали обычным явлением в правотворческой практике»*(281).

В этих условиях особое значение приобретает ревизия законодательства, его систематизация. Со всей очевидностью проявляется также необходимость совершенствования правотворческой практики, повышения качественного уровня разрабатываемых законопроектов. Без осуществления этих мер систематизация законодательства не даст желаемого результата.

В Российской Федерации очевидно отставание норм действующего права от реалий нового виртуального мира, следовательно, спорных ситуаций становится все больше, поэтому значительную роль начинают играть официальные разъяснения*(282) по поводу применения отдельных нормативных актов к отношениям, складывающимся в связи с использованием Интернета, постепенно формируется судебная практика*(283) по данным общественным отношениям. В связи с этим не случайно ставится вопрос о придании нормативного характера решению суда по конкретному делу, касающемуся интернет-отношений.

Реализация данной точки зрения имеет некоторые трудности. В частности, норма закона обязательна для судьи (он подчиняется только Конституции и закону), тогда как приговор или решение другого судьи ни к чему его не обязывают. О них судья просто не знает, потому что их – миллионы, и они нигде не публикуются. Реализация изложенных предложений может привести к нарушению законности, поскольку судьи по-разному будут понимать закон и можно будет сослаться на любое из противоречивых судебных решений. Среди наших судей есть еще немало юристов с низкой профессиональной подготовкой.

Система прецедентного права не может быть введена в России без учета глубоких и стойких исторических традиций. К тому же даже в Англии – родине общего (прецедентного) права все более обнаруживается тенденция к правовому регулированию на основе статутов. На континенте Европы веками складывалась статутная система права. Развитие шло по линии уточнения, детализации законодательства и ограничения сферы судейского усмотрения.