Информация. Собственность. Интернет

Однако главным аргументом И.А. Зенина является несоответствие проприетарной концепции триаде правомочий собственника – владению, пользованию и распоряжению. Приводить возражения против данной позиции не имеет смысла, поскольку, как мы уже имели возможность показать, понятие собственности, редуцированное до указанных правомочий, действительно ни в малейшей мере не отвечает задачам, которые ставит перед юристами необходимость регулирования оборота результатов творческого и интеллектуального труда. В этом смысле ссылка автора на французского специалиста Р. Дюма является подтверждением неприменимости к исключительным правам именно такого, закрепленного в Гражданском кодексе, понимания собственности*(89).

На самом деле, самого по себе признания прямой взаимосвязи между классическим правом собственности и правом интеллектуальной собственности еще недостаточно. Необходима конкретизация данной позиции. Можно проводить аналогию по сути, когда под собственностью (будь то классическая или интеллектуальная собственность) понимается не строго определенный набор правомочий, а набор правомочий, избираемый в зависимости от свойств объекта и обеспечивающий, как было сказано, господство (контроль, доступ) и абсолютную защиту, ограниченные (до определенных пределов) государственной властью и внешними факторами (экономического и технологического порядка). Другой, очевидно неприемлемый подход, который вызывал и вызывает многочисленные и справедливые нарекания, состоит в «прямой аналогии», когда все наработанное в теории и практике вещного права переносится на право интеллектуальной собственности. Г.Ф. Шершеневич описывает ситуацию следующим образом: «Распространять понятие о вещных правах на права, не имеющие своим объектом вещи, представляется теоретически неудобным. Порядок возникновения, перехода, прекращения вещных прав рассчитан именно на материальное их содержание, и потому распространение этих правил на совершенно иную область может создать нежелательное смешение понятий в теории и практике»*(90). Наконец, возможен и третий, «умеренный» подход, который исходит из норм действующего законодательства. Поскольку законодательство в вопросе соотношения вещного права и исключительных прав не придерживается ясной позиции, представители данного подхода ставят перед собой задачу мета-истолкования, т.е. подведения теоретической базы под «сырой» нормативный материал. Третий подход, таким образом, заслуживает наименования нормативистский, а его представителем, с известными оговорками, можно считать И.Л. Бачило*(91). Собственно, необходимость вдумчивого анализа законодательства не вызывает сомнения, в связи с чем нормативистский подход имеет право на существование. Его, возможно, единственным (но и весьма немаловажным) недостатком является до предела сокращенная дистанция между комментатором и комментируемым текстом (тем или иным законодательным актом). Излишний «самоконтроль», свойственный для данного подхода, исключает научное моделирование с учетом различных факторов и использованием различных методов, т.е. все то, что характеризует «интегрированную», научную юриспруденцию.

В заключение затронутой темы еще раз коснемся проблемы «триады правомочий собственника». Совершенно очевидно, что для информационных объектов в любом случае понятие «владение» не может быть приравнено к владению вещью или имуществу в смысле их физического обладания: обмен материальными объектами приводит к тому, что у каждого участника обмена останется после него по одному объекту, после обмена информацией – новостями, идеями и т.п. – объем «обладания» ею по крайней мере удваивается за счет добавления к уже известному «знанию» новых сведений, полученных от второго участника «информационного обмена». Тем более размытым оказывается понятие «пользования», которое становится применимым к любому лицу, которому обеспечен доступ к информационному объекту, а не только к обладателю прав на такой объект. Наконец, вроде бы более критичный для информации компонент триады – «распоряжение» – также должен раскрываться иным (по сравнению с «традиционным» пониманием) образом, как определение порядка доступа к информационному объекту. Отмеченные отличия, собственно, и привели к появлению и развитию совершенно иного вида прав, обычно именуемых интеллектуальной собственностью.